Начало разговора со знаменитым украинским музыкантом Святославом Вакарчуком можно охарактеризовать словами из его же песни Стіна: “Зробити так, щоби впала стіна”. Стена упала не сразу: почти за два десятилетия существования рок-группы Океан Ельзи (ОЕ), бессменным лидером которой является Вакарчук, ему наскучило отвечать на вопросы, связанные с историей коллектива.

Однако обойти эту тему при общении с музыкантом, к чьему имени вот уже несколько лет как намертво прилипло прилагательное “культовый” и чьи песни - без преувеличения - слушает вся страна, издание не смогло. Тем более что сегодня Вакарчук по-прежнему на подъеме: после самого успешного в истории ОЕ всеукраинского тура, завершившегося 28 сентября, он собирается взять новую планку.

Первым из украинских исполнителей ОЕ готовится собрать полный Олимпийский - главный стадион страны. Событие произойдет 21 июня, когда на НСК запланирован концерт группы, приуроченный к 20-летию ее основания.

Вакарчук обещает, что этим дело не ограничится: юбилейные концерты коллектив, пребывающий на пике популярности, даст еще в ряде украинских, российских и белорусских городах. Затем последует долгая пауза.

Как бы там ни было, в разговоре паузы в ответах Вакарчука встречались до той поры, пока речь не зашла о том, чем наполнена его жизнь, помимо выступлений, автографов и фотографирований с фанатами. На его лице даже появилась улыбка. А на комплиментарную реплику о том, что лидер ОЕ - разносторонний человек, Вакарчук отшутился: “Неправда: я, например, вообще не умею готовить”.

За улыбкой легко пошло “прочее”, не шоу-бизнесовое, - впечатления о короткой политической карьере, путешествиях и книгах.

Публикуем выдержки из беседы с Вакарчуком в виде рассказа от первого лица. Общение с лидером отечественной музыки проходило в по-рокерски аскетичном офисе ОЕ, находящемся в одном из бизнес-центров столицы, и заняло немногим более часа.

Школа

Первый раз я пошел в музыкальную школу, когда мне было шесть лет. Тогда так захотели родители - они отдали меня на скрипку. Но я был левшой, а преподаватель, очевидно, не умел учить левшу. Поэтому у меня ничего не получилось.

Лет в десять я попал в музыкальную школу по классу баяна: на фортепиано идти было уже поздно. А вот моего младшего брата отдали на фортепиано, благодаря чему у нас дома появилось пианино. Это стало первым шагом к тому, что я начал писать песни.

Ходить на занятия со своим инструментом [баяном] мне не нравилось. Не могу сказать, что я это ненавидел, нет. Но я не получал искреннего удовольствия. У меня был очень хороший преподаватель - Стефания Григорьевна. Она меня как-то мягко учила, и это ее заслуга, что я не бросил музыкальную школу раньше. Потому что там было скучно.

Мне кажется, у нас в музыкальных школах учат не так, как нужно. К ребенку редко подходят индивидуально: сказано так - значит так. Есть набор произведений, которые нужно играть, есть техника, которую нужно так или иначе ставить, никто не копается глубоко. А выдающиеся музыканты - индивидуальности, к ним нужен особый подход в детстве и юности.

Океан Ельзи

Я случайно попал в музыку. На одной из студенческих вечеринок познакомился с ребятами, игравшими в группе Клан тишины. Я что-то пел, им понравилось, и в какой-то момент они пригласили меня поиграть с ними: у них были напряженные отношения с их вокалистом.

Я воспринял это как некий прикол. Пришел, поиграл, это ни во что не вылилось. Но позже пришел еще раз, и уже с осени 1994-го мы стали играть вместе. Мы сразу же решили, что это будет новая группа. К концу года у нас уже было название, и мы записали первые песни.

Киев

В 1998 году мы подписали контракт с продюсерским агентством Немо, которое возглавлял Виталий Климов. Он очень хотел, чтобы мы переехали в Киев, нашел соответствующее спонсорское финансирование. Нам сняли две квартиры на Оболони. В каждой жили по два музыканта. В первое время, полгода или даже год, нам платили что-то вроде зарплаты. 

Она была не очень большой, но жить было можно. Раз в два месяца мы ходили на рынок Петровка, чтобы купить себе одежду. А я не люблю рынки вообще, даже модные “блошиные”, но тогда должен был ходить, потому что на магазинные вещи денег еще не было.

Популярность

У Океану Ельзи или в моей карьере никогда не было резких скачков популярности или резких финансовых улучшений. Все всегда происходило очень плавно. Я не успел понять, как мы стали популярными или как у нас появились деньги.

Мы поняли, что достаточно известны, вынужденно. В 2001-м с нами как с модной молодежной группой подписала контракт компания Pepsi. Одним из условий являлись концерты на крупных площадках. Мы немного побаивались, потому что никто никогда не играл во дворцах спорта, кроме западных и иногда больших российских звезд. 

Нас убедили, что мы сможем, и да - мы смогли. Смогли не только в Киеве и Львове, но и в Харькове, Донецке, Днепропетровске, Одессе и Запорожье. Тогда мы поняли, что на правильном пути.

Конкуренция

Конкуренция - это бизнес-понятие. В творчестве не существует конкуренции. Я всегда искренне, двумя руками и ногами поддерживаю людей, которых я лично считаю талантливыми. Никогда не задумываюсь, что вот эти люди могут забрать у меня часть пирога или популярности. 

С другой стороны, не люблю наигранности и не пытаюсь всем нравиться и быть хорошим. Если считаю, что большая часть музыки, появляющейся на украинском рынке, конъюнктурна и в большинстве своем еще и бездарна, я об этом говорю открыто.

Творчество

Пару дней назад я прослушал свои записи и с удивлением обнаружил, что начиная с момента, когда закончился украинский тур - а это было в начале июля, - в моем архиве появилось где-то 15 новых песен. Когда я успел их написать? Меня самого это удивило. За эти три месяца не помню, чтобы я подходил к инструменту специально, потому что надо что-то написать.

Хотя в жизни и было-то всего два таких случая [когда писал песни, потому что надо]. В первый раз ничего хорошего не вышло. В другой раз получилась хорошая песня, она была написана для рекламы. Но эти два раза, несмотря на то что один из них был успешным, не самые приятные впечатления. В принципе и сексом можно заняться, потому что надо, и, в конце концов, получить удовольствие. Но это совсем не то удовольствие.

Испытания

Мне было 29 лет, я очень болезненно переживал уход музыкантов из группы [в 2004-м группу покинули бас-гитарист Юрий Хусточка и клавишник Дмитрий Шуров, а в 2005-м сольную карьеру начал гитарист Павел Гудимов]. Сейчас я отношусь к этому по-философски. И уже не жалею, что так случилось. По разным причинам. Время все расставляет по своим местам. 

Отношения в нашей первоначальной группе были построены в первую очередь на дружбе, во вторую очередь - на музыкальном взаимодействии. А потом все это рассыпалось как карточный домик. После чего я понял, что надо наоборот - вначале музыкальное взаимодействие, а затем уже личные отношения. Это очень помогает. Сейчас над группой не довлеет то, что мы близкие друзья. Нет обид, нет ревности, нечего делить. Это очень важно.

Парламент

В парламенте тяжелая энергетика. Единственное спокойное место, где себя чувствуешь свободно, - это буфет. Там все как в нормальной жизни. Более того, даже сами депутаты там становятся другими: сосиски и адыгейский сыр с медом делают с ними чудо.

Если говорить серьезно, парламент - это зеркало всего, что происходит в стране. Причину “не тех” депутатов нужно искать в обществе. Люди, которые приходят в парламент, - они же не из космоса спустились и не из другой страны приехали. Почему-то украинское общество выбрасывает наверх именно таких людей, а не других.

Да, в парламенте есть хорошие и порядочные, но их не так много, иначе все было бы по-другому.

Говоря о порядочности в политике, я имею в виду глобальные моральные принципы: не прогибаться, не опускать голову, а если ты уже пошел в парламент, не ставь интересы своей семьи выше интересов страны. Конечно, все любят своих детей и хотят, чтобы у них все было хорошо, но если ты ставишь интересы своих детей выше, чем интересы страны, будучи политиком, - это непорядочно.

Когда я был в парламенте, у меня не возникало депрессии, но было тяжело. Из тебя высасывают все соки - я же искренне ко всему относился, в том числе и к работе в парламенте. Как человек творческий, все время хотел заниматься творчеством, а там это трудно совмещать. 

Потому что из тебя высасывают все соки. Меня начало тяготить: мало того что я жертвую творчеством, так еще и нахожусь в ситуации театра абсурда. Я все время себя чувствовал героем Процесса [романа] Франца Кафки.

Когда ты туда приходишь, остается три варианта. Согласиться стать таким, как все, и прогнуться. Второй вариант - не сдаваться, но тогда сама система сделает из тебя изгоя. Ты станешь, будучи нормальным человеком, ненормальным. Потому что таких мало.

И будешь постепенно маргинализироваться. И третий вариант - уйти оттуда. Поскольку я не похож на второго и никогда не занимаюсь первым, выбрал третий вариант. Тем более что в моем случае этот вариант даже более эффективен. Я вне парламента, и, будучи независимым, делаю гораздо больше.

Общество

Украинское общество не привыкло к тому, что каждый человек - сам хозяин своей судьбы. Мы привыкли, что за нас кто-то что-то сделает. У меня нет никаких иллюзий по поводу того, что сингулярные выборы президента или парламента способны что-то решить.

Конечно, иногда такие люди, как президент, такие институты, как парламент или Кабинет Министров, могут сделать очень важный шаг в истории, который никто, кроме них, не сделает. Например, Соглашение об ассоциации с ЕС - это очень важно.

Но я боюсь, что опять все будут ждать чуда, а чуда не произойдет. Потому что чудо в ином. Чудо - в ежедневной тяжелой работе каждого человека над собой. Не хочешь работать на государство - работай на себя. У тебя не хватает образования - займись самообразованием. Если у тебя грязный подъезд - пойди убери. Постепенно это приносит какие-то плоды.

Дом

В Украине есть единственное место, где я могу расслабиться и не думать о том, что [нахожусь] в центре внимания, - мой дом. Я научился с этим жить. Папарацци не дежурят. У меня есть большое подозрение, что вся преувеличенная охота за звездами - желание самих звезд. Есть очень простой способ, чтобы тебя не было в светской хронике, - никуда не ходить, и тебя там не будет. Я на себе пробовал - работает.

Страны и города

Если бы можно было сделать смесь Англии и Испании, для меня это был бы идеальный коктейль. Чтобы английский стиль, английская фундаментальность, чувство вкуса, при этом испанская погода, испанская открытость, кухня и настроение.

В Азии мой любимый город, из тех, что я видел, - Гонконг. В Европе много любимых городов. Недавно я вернулся из Мадрида. Никогда не думал, что Мадрид такой красивый. Открыл его для себя случайно. В Европе мне нравятся Лондон, Прага, маленькие итальянские города в Тоскане, Флоренция, Амстердам.

Чем старше становлюсь, тем чаще оцениваю города с прицелом: смог бы я там жить или нет? Венеция изумительно красивая, но жутко неудобная. А вот Мадрид идеален для жизни: из центра в 14:00 мы доехали в аэропорт за 17 минут. Причем он за городом, как и Борисполь.

Сакура

Одна из причин, почему я хочу сделать более осознанную длительную паузу в концертах после нашего 20-летия, - желание поездить. Хочется побывать везде. Я уже пять лет не могу попасть в Японию. Потому что я хочу поехать туда или в марте-апреле, когда цветет сакура, или в начале октября - это лучшее время. Но у меня постоянно концерты.

Хочется поехать в путешествие в Австралию и Новую Зеландию. Или в Южную Америку. Если все получится, на Новый год поедем с друзьями в Перу. Какие-нибудь африканские джунгли мне тоже интересны. Даже в Антарктиду я бы поехал. Хотя туда, наверное, не в первую очередь.

Стадионные выступления

Выступление [посвященное 20-летию группы] будет не одно. Мы хотели бы, чтобы концерты прошли в нескольких городах Украины, России и Беларуси. Во всех городах, в которых логично это сделать, мы постараемся их провести. Это будут большие стадионные концерты. 

В качестве зрителя - я точно не помню, но, кажется, на открытом стадионном концерте в последний раз я был, когда еще учился в школе: поехал в Канаду и попал на концерт группы The Rolling Stones. Это было 23 года назад.

7 вопросов к Святославу Вакарчуку

Главная черта вашего характера?

Настойчивость и упорство.

Качество, которое вы больше всего цените в людях?

Больше всего ценю глубоких людей. Это подразумевает под собой много качеств. Бывают люди с отрицательной энергетикой, с которыми тебе некомфортно. Но ты ценишь этого человека, потому что точно знаешь, что он видит всю палитру и в том числе тебя насквозь. А быть с человеком, который не может понять тебя априори, неинтересно.

Ваш главный недостаток?

Упрямство.

С кем из ныне живущих людей вы хотели бы встретиться?

С ныне живущими участниками групп Led Zeppelin и The Beatles, с Китом Ричардсом из The Rolling Stones, да и с Миком Джаггером тоже. Я бы хотел встретиться со всеми футболистами ФК Барселона - с теми, кто сейчас играет, и с теми, кто уже давно не играет. 

Со многими писателями, которых сейчас читаю. Например, с английским лауреатом Букеровской премии Говардом Джейкобсоном: я недавно прочитал его книгу. Очень хотел встретиться со знаменитым футурологом Мичио Каку, когда он приезжал в Киев, но меня не было в тот момент в городе. Мне интересно было бы пообщаться с Биллом Клинтоном: он, конечно, выдающийся человек. Еще интересно было бы поговорить с [последним советским руководителем Михаилом] Горбачевым.

Ваше состояние духа в нынешний момент?

Ты стоишь на трамплине, где есть вода, в которую можешь прыгнуть. Не дом, с которого хочешь прыгнуть, а именно бассейн с водой или океан. Ты еще не прыгнул, может, и не прыгнешь, но стоишь на этом трамплине.

Ваши любимые писатели?

Мне не очень нравится стиль письма [Федора] Достоевского, но я безумно люблю его смыслы, люблю то, о чем он пишет. По стилю письма мне очень нравится [Антон] Чехов. Фантастические петербургские повести [Николая] Гоголя: Нос, Шинель, Записки сумасшедшего. Мой любимый украинский писатель - Иван Франко: лучше здесь я ничего не встречал.

В Америке нравится [Фрэнсис Скотт] Фицджеральд. Недавно я открыл для себя португальского писателя Жозе Сараманго, нобелевского лауреата. Совершенно другая эстетика, это что-то совсем другое. Из немцев нравятся Герман Гессе и Томас Манн. На меня произвела впечатление книга Гойя Лиона Фейхтвангера.

Плюс много произведений античной классической школы. Одна из моих настольных книг - Моральные письма к Луцилию Сенеки. Очень сильная вещь.

Что для вас самое большое счастье?

Творчество.

Из океана фактов