- Денис, почему вы решили встретиться с прессой, ведь нам сказали, что вы заболели и не можете общаться?

- Я сегодня уже написал в своем блоге, что явление, которое мы придумали с моим старшим другом Владимиром Теодоровичем Спиваковым - это сценотерапия - существует стопроцентно. Вчерашний концерт меня практически спас, потому что температура была около 40, и лекарства не помогали. По идее играть в таком состоянии запрещено, можно порвать мышцы. Но я не мог здесь не сыграть. Потому что покупка Воронежем рояля "Стейнвей" - это важно. И этот рояль провел первую ночь с вашим покорным слугой. Это один из выдающихся инструментов, на которых мне приходилось играть. Это не для красного словца. Даже среди таких инструментов бывают просто хорошие, а бывают блестящие и уникальные. У вас инструмент самого высокого класса. И этот зал - с хорошей акустикой. Я вас поздравляю. Наличие такого инструмента поднимает культурную планку. Теперь главное – правильно за ним ухаживать, содержать, влажность и перепад температур плохо влияют на инструменты.

- Вы приехали в Воронеж в рамках проекта "Новые имена"...

- Верно, проект "Новые имена" продолжается. Каждый год мы приезжаем в Воронеж весной и привозим лучших педагогов. Они проводят мастер-классы, по итогам которым мы вручаем стипендии. Сегодня мы вручаем шесть стипендий ребятам из разных городов России и СНГ.

- Как оцените работу с Воронежским молодежным симфоническим оркестром?

- Для меня честь и удовольствие выступать и общаться с Воронежским молодежным оркестром. Я вижу, как они растут. Помню, как мы приехали впервые к вам на Пасхальный фестиваль, и они сидели на сцене внутри Мариинского оркестра, исполняя симфонию Шостаковича. Они были равноправными партнерами на сцене. И сейчас могут сыграть любую программу. Незадолго до приезда я сказал: "Давайте сыграем второй концерт Листа и второй концерт Шостаковича в одном отделении". Это не так легко, нужна гибкость, хорошее музыкальное чутье. У нас было всего 40 минут на репетицию. Я понял, что с ними можно импровизировать. Это высший пилотаж. У этого оркестра появился класс. Я сделаю все, чтобы об этом коллективе узнали в других городах.

- Как это возможно?

- Под моим патронажем проходит более десятка фестивалей по разным странам, есть много разных проектов, где они могли бы участвовать. У меня появились мысли на этот счет, скоро собираюсь их воплотить в жизнь.

- Кризис как-то сказался на сфере классической музыки и на вас?

- Знаете, я помню октябрь 93 год, Святослав Белза брал у нас после победы в конкурсе интервью возле Московской консерватории. Мы стояли у памятника Петра Ильича Чайковского. У Никитских ворот стреляли, на что практически перестали обращать внимание. Это был уже второй путч. Если мы говорим о том, что сейчас кризис, то мы забываем, что было в 90-х годах. Не дай бог, чтоб было возвращение. Но тем не менее финансовый кризис не должен сказаться на творчестве. В военное время Шостакович писал свои лучшие произведения. Я не хочу, чтобы сейчас была война. С другой стороны, если у людей становится меньше денег, безусловно это плохо, у них не будет возможности ходить на классическую музыку. Но я уверен, что в любые времена классическая музыка является лучшим терапевтом, она обладает терапевтическим эффектом.